События которые были четверть века назад.
Май 1992
В закрытом парке боксы нашей и шведской сборных оказались рядом. Завтра первый день XIV командного чемпионата мира по мотогонкам на льду в финском городе Оулу. А сегодня с утра участники обживали отведенные им территории в огромном брезентовом зале, готовили мотоциклы к первой тренировке. Все мое внимание к соседям, шведам, а конкретнее к одному из них — Пер-Олофу Серениусу.
Per-Olof Serenius
Пер-Олоф Серениус Любопытство не праздное, сугубо журналистское — надо взять интервью у ветерана шведского спидвея. Знакомы мы давно, кажется, с 1975 года, когда он впервые оказался в числе финалистов личного чемпионата мира, проходившего при огромном стечении зрителей на московском стадионе «Динамо». Тогда, будучи сотрудником пресс-центра, я готовил в страшной спешке для коллег-журналистов краткие биографические справки об участниках соревнований. И из всех фамилий зарубежных гостей эта запомнилась сразу же. Серениус... Согласитесь, что-то в ней явно весенне-цветочное. Но больше из блиц-беседы с ним поразило другое. По профессии все спортсмены были, как правило. механиками, водителями, словом, так или иначе связанными с техникой. А Пер-Олоф — пожарный, причем произнес он это с явной гордостью.
Потом мы встречались снова в Москве, Калинине, ныне Твери, Алма-Ате на личных и командных чемпионатах мира. Как и прежде, я работал на пресс-центры, и времени для интервью с Серениусом хронически не хватало, моя биографическая справка о нем пополнялась лишь новыми спортивными достижениями. И вот теперь, приехав в Оулу, решил своего шанса не упустить. Конечно, противопожарная деятельность Олофа меня интересовала меньше всего. Серениус ныне единственный ледовик, который за свою долгую спортивную биографию «пережил» трех чемпионов мира — наших Сергея Тарабанько, Анатолия Бондаренко и шведа Эрика Стенлунда. В разные годы он был для них грозным соперником. Они покинули ледовые треки, а Олоф по-прежнему в числе сильнейших и в прошлом году чудом упустил чемпионский титул в двух напряженнейших перезаездах с Сергеем Ивановым.
Однако время шло, а удобного момента для интервью не находилось. То наш переводчик уходил в директорат, то Серениус надолго куда-то пропадал. Когда до тренировки оставалось 25 минут, оба, наконец, оказались на месте. Начал я с подарка, вручив Олофу пятый номер АМС за прошлый год с обложкой, на которой изображен сюжет ледового поединка. Быстро пролистав журнал, каждый раз задерживаясь на мотоциклетных иллюстрациях, он сказал: «Я не знал, что в вашей стране существует такое издание со столь богатой информацией о мировом автомотоспорте. Жаль, что не знаю русского языка».
— Олоф, может быть, мы договоримся о встрече вечером в отеле, чтобы побеседовать?
— Зачем откладывать? Давайте сейчас.
У меня язык не повернулся сказать, что времени у нас практически нет, поскольку его приветливая улыбка и даже, как показалось, туго обтянутая в гоночный костюм крепко сбитая, невысокая фигура (идеальная для ледовика) излучали величайшую готовность разговаривать хоть до утра.
— Мы знакомы с семьдесят пятого. Знаю, вы из города Евле, что в двухстах километрах от Стокгольма. Свой путь в мотоспорте начинали пилотом в кольцевых гонках на машинах с коляской, потом перешли в эндуро. Что привело вас в ледовый спидвей?
Борьба на повороте
Борьба на повороте — Сначала уточню. Наше знакомство относится, видимо, к семьдесят седьмому: в тот год я впервые приехал в вашу страну, в Москву, на полуфинал личного чемпионата мира, но выступил неудачно и в финал не попал. Что касается моего прихода в ледовый спидвей, то тут две причины. Во-первых, я родился и вырос в Евле, городе, где этот вид соревнований популярен как нигде в Швеции. Давайте вспомним первые международные соревнования по мотогонкам на льду и шведских спортсменов, которые в них участвовали. Курт Вестлунд (видите, он среди механиков, помогает готовить мой мотоцикл и машину своего сына Ола), Ханс Холмквист, Конни Самуэльссон... Все они из Евле и мои первые учителя. Во-вторых, ледовый спидвей всегда привлекал меня своим динамизмом. Входить в новое амплуа оказалось делом легким: кольцевые гонки приучили не бояться высоких скоростей, быстро принимать решение, эндуро — к выносливости и тщательности подготовки мотоцикла.
— Давайте, по старой памяти, уточним ваш послужной список.
— Работаю по-прежнему пожарным. Я семикратный победитель первенств Швеции, два раза был серебряным призером личного чемпионата мира, чемпион в командном зачете, остальных командных медалей не считаю, уверен, что здесь, в Оулу, добудем еще одну.
— Что вы считаете главным для успеха в ледовом спидвее!
— Однозначно двигатель. И я счастлив, что мне его готовит Ханс Холмквист, безусловно лучший настройщик трековых моторов в Швеции. Один из секретов моих долголетних стабильных результатов знает только Ханс. Не стоит также сбрасывать со счетов опыт, я научился прогнозировать ситуации, возникающие на дорожке в ходе заездов.
— Когда вы выезжаете на старт, испытываете ли чувство страха! Я клоню к тому, что многие гонщики, подававшие большие надежды, сникали или вовсе покидали ледовый спидвей после полученных травм, встречи с шипами. Один из примеров, по-моему, Эрик Стенлунд, который несколько сезонов был непобедим, пока не нападался вволю.
— Страха нет, наверное, потому, что серьезных травм у меня не было, если не считать двух сломанных ребер. Но об этом я узнал позже. Давайте постучим по деревяшке: жизнь в ледовом спидвее сложилась для меня удачно. В одношении Стенлунда вы, наверное, правы. Кстати, он тоже из Евле, и я знаю другую причину его ухода со льда. В зимнем спидвее много не заработаешь, сезон скоротечен, а у Эрика семья — жена, двое детей, собственный дом. Он нашел более выгодное дело, выступает в летнем спидвее, в основном на длинных треках. Но я не удивлюсь, если через год-два Стенлунд вновь появится на ледяной дорожке.
— Вы затронули финансовую проблему. Сколько вы платите тренеру, механикам?
— Нисколько. В мотоспорте у нас другая система, нежели в вашей стране. Штатных, оплачиваемых кем-то тренеров и механиков шведские клубы не имеют. Мы, например, члены клуба Евле, сами построили небольшой спорткомплекс с ледяной дорожкой, трассой для ста-дион-кросса. Каждый из нас ежегодно платит взнос в сто крон (сумма очень небольшая) и получает много прав— самим заливать лед, готовить и проводить соревнования, тренироваться. Бесплатно и в свободное от работы время. На вырученные от продажи билетов деньги приобретаем технику. А своих добровольных механиков не забываю. Когда бываю в России, стараюсь на полученные рубли купить как можно больше шампанского. По возвращении устраиваю грандиозную пирушку — это для них лучшая награда.
— А за время выступлений за рубежом вам сохраняется зарплата пожарного?
— Только на соревнования в ранге чемпионатов мира. Но платит мне городская община. В остальных случаях живу на призовые, очковые, другие выплаты организаторами соревнований. И, конечно, ищу спонсоров. Видите, я и мой мотоцикл весь в наклейках — не красоты ради.
— Вы часто бываете в начале зимы у нас на тренировочных сборах. Они приносят вам пользу?
— Каждое приглашение приехать для подготовки в вашу страну принимаю с благодарностью. Отличный прием, благожелательная публика, Перед нынешним сезоном, например, побывал в Кемеровской области, в Воркуте. Конечно, я мог бы тренироваться дома или в соседней Финляндии, но мне нужны сильные соперники. Их у вас предостаточно.
— Кого из наших ледовиков вы особенно выделяете?
— Сергея Тарабанько, Анатолия Бондаренко, Юрия Иванова и Николая Нищенко. Все они ледовики с большой буквы. Но особое отношение к Бондаренко. Благодаря ему я отказался от типичной для шведов приверженности держаться только внутренней дорожки. Размашистая езда Анатолия убедила меня в том, что самый короткий путь на дистанции еще не гарантия победы. С тех пор мои любимые дорожки на старте — первая внутренняя и четвертая внешняя. Стараюсь на первом же повороте решить спор в свою пользу.
— Мотор вашего мотоцикла уже прогревают. Последние короткие вопросы. Самый трудный для вас чемпионат?
— Прошлогодний в Ассене. Он не столько трудный, сколько обидный. После двух дней соревнований я и Сергей Иванов набрали одинаковую сумму очков. В первом перезаезде я выиграл старт, но на одном из поворотов Сергей подкатился под меня и толкнул локтем. Я оказался в тюках. Явное нарушение правил с его стороны. Во-первых, я был на колесо впереди, и, во-вторых, пусть не умышленно, но толчок был с его стороны. Странно, что судья всего этого не увидел и назначил повторный пере-заезд. Обида и падение не позволили мне собраться, в итоге проиграл.
— Сколько вам лет?
— Сорок четыре исполнится 9 марта, на следующий день после финала личного чемпионата мира во Франкфурте. Так что день рождения и четырнадцатый дл я меня финал отмечу в Германии.
— Вы женаты, имеете детей?
— Нет, я холост.
После такого ответа следующий вопрос напрашивался сам собой: «Ваше увлечение?» Ответ твердый, незамедлительный: «Девушки». И Олоф заразительно смеется, довольный произведенным эффектом. Потом добавляет: «Если серьезно, то есть у меня постоянная подружка, но до женитьбы как-то дело не доходит. И еще люблю восстанавливать старинные мотоциклы. После работы отдыхаю, катаясь на своем «Харлей-Давидсоне».
— Последний вопрос: ваши планы?
— Уходить со льда не собираюсь. Год от года мои результаты становятся все лучше, во всяком случае в пятнадцатый для себя финал обязательно попаду. Простите, мне пора.
И Серениус трусцой стал догонять механиков, покативших его мотоцикл на ледовый овал стадиона. Через два дня благодаря в основном Олофу сборная Швеции стояла на пьедестале почета, принимая призы за второе место.
Б. Логинов
Источник: Журнал «АМС», №5, 1992